Свершилось. Долго я переводил роман Родольфа Жирара "Мари Калюме" и трудно мне было, потому что очень много жуаля использовал автор, а как подступиться к этому самому жуалю - неизвестно. Но, наконец, долгая работа завершена и я рапортую. Потому так долго и блог не обновлялся...
Тех, кто хочет побольше узнать об авторе, я отсылаю в Блог "Лоренсиана", а кому интересно почитать кусочек из романа, которого нет в официальном тексте - милости просим. Много разных событий произошло прежде чем Нарцисс добился руки и сердца Мари Калюме. Был у него соперник, звонарь Зэфирен, и этот звонарь по-своему отомстил, заставив просраться молодых и всех гостей, приглашённых на свадьбу. Он подмешал в рагу сильнейшее слабительное. Вот о последствиях и рассказывает фрагмент
Сидя на корточках позади огромного дуба две из жертв мести звонаря жалобно перешёптывались.
- Ах, Нарцисс! ...
- Что, Мари?
- Ах! Ах! Уй! Ох и плохо ж мине... ой, плохо... Эх-х-х!
- Мари, бененька!
И Нарцисс, которого самого терзали жуткие колики, забывая о собственных страданиях ради страданий той, которой он вот только утром поклялся у алтаря оберегать до последнего издыхания.
- Дык, ежли б я мог, моя бененькая жёнка, а тока шож ты хошь, шоб я смог?
- О-о! Ищо! Ищо!... Да када ж енто кончица, свята заступница Анна? О-ой, како пучить... и икры ужасть как сводит... Ой-ой-ой! Зачем тока я ела енто рагу?
- Пачём ты знашь, што енто рагу, Мари?
- А! Знаю... Ой, Божижть, ищо!... Слышь, Нарцисс, подыхаю!
- Дык, ежли рагу, то значь ты, Мари, густо его приправила...
- Ой, уж не знаю... А! ... А!... От такое там у меня, как рана... и спина болюча... Вот ей же Богу, если оправлюсь, вот клянуся, ни в жись ни к чему не притронусь, ни-ни-ни! От же жжёт как! ... О! Брюхо, ты, брюхо! ... Подыхаю! Подыхаю!... Нарцисс, можа тебе придёца бежать за мьсё кюре...
Нарцисс не на шутку встревожился. Нешто и впрямь так худо его жёнушке?
- Ох, глянь, и меня тожижть прихватыват, опяточки! – прошептал Нарцисс, усаживаясь на корточки подле Мари Калюме.
Только уж слишком торопливо он присел. Мадам Буаверт покачнулась, не удержалась на корточках и плюхнулась в зловонную дымящуюся жижу.
- Вот тока ентого не хватало! ...Теперича полный комплект... Енто мне наказание с Небес за грехи мои...
И Мари Калюме с горечью припомнила и свою забывчивость, и злосчастный баллон.
- Я вся измазалась... выше поясницы до самых подмышек.
Луна от отвращения и та спряталась за тучку. Нарцисс, видя свою жену в таком измызганном состоянии, чуть не отчаялся. Он сказал ей:
- Как жишть тебе оставаться в таком-от виде. Надыть иттить на реку, штоб смыть всю такую гадось.
И Мари Калюме, ослабев от непосильных трудов, кряхтя, поднялась и оперлась на руку мужа.
Чета прошла межой, потом исчезла за опушкой леса и вновь объявилась уже на берегу. Оба шли поминутно оборачиваясь, не следит ли за ними кто. Никого. Миновав дегтярную тучку, широкое шафранное блюдо, болтающееся без дела в небесных чернилах, вновь появилось во всём блеске, превращая в хрусталь волну, которая ласкалась к прибрежной гальке.
Нарцисс спросил:
- Иде мы спустимся, Мари. Надыть, шоб незаметно?
- Сама справлюся. Чё выдумал, а...
- А што тут... Раз уж женаты... Так я ж могу... Вота, в тени берёзок, здеся нихто не товоть...
- Не, ну ты глянь... ты чё свинячить удумал?
- Ты слушь, Мари, рази ж ты не жена мне, а я те рази не муж? Как жишть я не могу?
- Да кабы я ищо была чиста... так ищо б...
- Вот потому-то... потому что не чиста... потому-то...
Короче говоря, Мари Калюме решилась и Нарцисс приступил к деликатному делу. Это была его первая жертва, принесённая на алтарь семейной жизни: служка кюре изорвал свою парадную рубаху на тряпки. Его жена легла ничком, спиной к звёздам, которые ехидно перемигивались. Осенний морозец так и впился в загаженную плоть новобрачной.
- И холодат ужо! – обронила она, клацая зубами.
Эта жалоба ранила Нарцисса в самое сердце. И он тёр и тёр, пока кожа его возлюбленной не приобрела свой подвенечный блеск. Вся рубашка на то пошла.
И когда Мари Калюме поднялась, стыдясь, точно после первородного греха, Нарцисс сказал ей: «Подём ужо лягем» и смачно поцеловал её в сахарные уста.
