мз книги Тараса Греско Sacré Blues, VLB 2000.
В Квебеке rapailler означает собрать, составить разные предметы, которые зачастую никак друг с другом не связаны. Гастон Мирон, часто представляемый, как национальный поэт, сам себя считал дестабилизирующей смесью плохо пригнанных друг к другу личностей. Это, вероятно, объясняет, почему он назвал свой самый значительный сборник стихов L’Homme rapaillé.
Родился он в Лорентидах, что к северу от Монреаля, работал, развозя газированные напитки, пока не основал в 1953 году издательство Шестиугольник, которое впоследствии опубликует наиболее значимые произведения квебекской поэзии. Сам же Мирон себя не публиковал пока длилась «тихая революция», позволяя укрепиться в общественном мнении левого крыла сепаратистского движения репутации его, как квебекского Пабло Неруда. Когда L’Homme rapaillé вышел в 1970 году в другом издательстве, сборник незамедлительно был объявлен шедевром. В том же году Мирон провел две недели в тюрьме, в то же время, что и Рок Карье , в самый разгар октябрьского кризиса. Будучи ярым сепаратистом, Мирон тем не менее относился без презрения к англоязычной Канаде. В кафе У Временщика, в городе Квебеке, он читал свои переводы стихов Денни Ли (более всего известного книгой для детей Alligator Pie) и в 1985 году принял с благодарностью 50 000 долларов премии Молсон Канадского Совета Искусств.
Мирон чувствовал себя чужим в своей собственной стране и это ощущение, в его детстве усугубляемое видом американских туристов, приезжавших покататься на горных лыжах, выплеснулось с наибольшей силой в его словопрениях. Стоит взглянуть на его странные, но восхитительные Монологи бредящей зависимости: «...или в городе пышном на Сент-Катрин стрит мчащей лихо наотмаш сквозь неон тысячи и одной ночи, я покоюсь, замурован в черепной коробке, лишённый поэтического в языке и в принадлежности одному, не совпадая, без общего центра в моих несовпадениях, с тем пожирателем плоти и памяти...». Мирон был голосом сильным, формирующим поэзию достойную, страстную и неудержимо квебекскую, на полпути между жуалем с просачивающимися в него англицизмами и классическим французским писателей поколения Габриэллы Руа. Он был одухотворением сепаратизма. И вместе с тем он был несколько старше и трезвее тех радикальных писателей, вошедших в литературу вместе с «тихой революцией».
На видео, где он читает свой Марш к любви, любовная лирика с Монреалем на заднем плане, Мирон больше похож на сельского счетовода, такое кругло брюшко затянутое рубашкой, застёгнутой под самое горло. Слова, которые он декламирует своим занудным голосом, этот сельский акцент с запаздыванием на «эр», всё же выдают в нём артиста, отдавшего всю свою жизнь служению богеме.
Он умер от рака в 1996, в возрасте 65 лет. Незадолго до этого его чествовали прочие поэты и политические деятели, собравшиеся в здании Национальной библиотеки, упоминая о престижной премии Гийома Апполинера французской Академии. Как и следовало ожидать, в тот вечер самую пылкую речь произнёс Камиль Лорэн, создатель закона 101. L’Homme rapaillé прожил достаточно долго, чтобы увидеть, как его язык заменил неоновые надписи на фасадах улицы Сент-Катрин.
No comments:
Post a Comment